| Marina | Data: Sroda, 04.06.2014, 21:13 | Wiadomość # 1 |
|
Grupa: Администратор
Wiadomośc: 127
Plusiki: 1
Status: offline
| Котлубей Кристина Сергеевна
студентка (ОКУ «Магистр») МГУ (Украина)
СЮЖЕТООБРАЗУЮЩАЯРОЛЬ ПЕТЕРБУРГСКИХ «КАБАЧНЫХ РАЗГОВОРОВ» (ПО РОМАНУ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО
«ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ»)
Как известно, Петербург не раз становился действующим лицом русской художественной литературы ХІХ века. А.С. Пушкин сложил гимн великому городу в «Медном всаднике», лирически описал его великолепные архитектурные ансамбли, сумраки белых ночей в «Евгении Онегине», ощущая загадочность и неоднозначность Петербурга – «Город пышный, город бедный, / Дух неволи, стройный вид, / Свод небес зелено-бледный, / Сказка, холод и гранит...».[5, с.11] В. Белинский в письмах признавался, как ненавистен ему Питер, где так тяжело и мучительно жить. Петербург у Гоголя – оборотень с двойным лицом: за парадной красотой скрыта бедная и убогая жизнь. Свой Петербург и у Достоевского.[7, с.118] Скудные материальные средства и бродячий дух писателя заставляет его часто менять квартиры на так называемых «серединных улицах», в холодных угловых домах, где люди «так и кишат». Из крохотной клетушки по Садовой, Гороховой и другим «серединным» улицам идет Раскольников к старухе-процентщице, встречает Мармеладова, Катерину Ивановну, Соню. В двух шагах от грязной Сенной находился Столярный переулок, состоявший из шестнадцати домов, в которых ютились восемнадцать питейных заведений, и Раскольников по ночам просыпался от пьяных криков, когда завсегдатаи покидают кабаки.
Сцены уличной жизни приводят нас к выводу: от такой жизни люди словно отупели, смотрят друг на друга «враждебно и с недоверчивостью». Между ними и не может быть иных отношений, кроме безразличия, звериного любопытства, злорадной насмешки. Интерьеры «петербургских углов» также не похожи на человеческое жилье: у Раскольникова «каморка», «проходной угол» у Мармеладовых, «сарай» у Сони, отдельный номер в гостинице, где проводит последнюю ночь Свидригайлов, – все это темные, сырые «гробы».
Все вместе: пейзажные картины Петербурга, сцены его уличной жизни, интерьеры «углов» создают общее впечатление города, который враждебен человеку, теснит, давит его, создает атмосферу безысходности, толкает на скандалы и преступления. Духовный потенциал почти всех произведений писателя определяется поисками в человеке «образа и подобия божия», страстным разоблачением всего уводящего от Света, от Христа. [1, 114]
Актуальность исследования. Различные аспекты поэтики Петербурга в романе «Преступление и наказание», одном из наиболее урбанистических произведений Ф.М. Достоевского, неоднократно затрагивались в работах современных критиков и ученых (Галажинская О. [2],Топоров В, Савельева В. [6], Щенников Г [8]). При этом такой важный внутренний топос Петербурга, как трактир / кабак / питейное заведение фактически не исследовался в отечественном литературоведении. Хронотоп кабака, очевидно, пространственно соотносится с городским «низом», с миром подвальным, а символически – с инфернальным измерением, с миром, вывернутым наизнанку. В этом плане представляет интерес не только сам кабак, но и жанр «кабачного разговора»: слово оратора (пьяная риторика) и особенности восприятия слушателей (хозяев, завсегдатаев). Таким образом, актуальность настоящего исследования обусловлена необходимостью определения роли и значения кабачного мира и, в частности, «кабачного» разговора в качестве особенного жизненного пространства героев романа «Преступление и наказание», которое выполняет сюжетообразующие функции.
Цель данной работы – опираясь на актуальные исследования в области литературоведения второй половины ХХ века, рассмотреть проблему жанра «кабачного разговора» в теоретическом аспекте и определить его функции в художественном мире романа «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского.
Для выполнения поставленной цели предполагается решить ряд задач:
1.Рассмотреть особенности взаимосвязи и взаимодействия личности и ее жизненного пространства в романе «Преступление и наказание».
2.Описать специфику кабачного мира как мира, вывернутого наизнанку.
3.Выявить особенности «пьяной риторики» героев, анти-восприятия слушателей театрализованного (шутовского) монолога в кабаке.
4.Определить функции и значение «кабачного разговора» в романе.
В работе используются следующие методы: описательный, сравнительно-сопоставительный, метод целостного анализа произведения. Основой для исследовательской гипотезы послужили идеи М. Бахтина, В. Топорова, Ю. Лотмана.
Великий русский писатель Федор Михайлович Достоевский стремился показать пути нравственного обновления человеческого общества. Человек – это тот центр жизни, к которому прикован взгляд писателя. «Преступление и наказание» – роман Достоевского, который уже более столетия служит поводом для напряженных раздумий о цене человеческой жизни, о моральных границах своеволия, о том, сколько в человеке от дьявола, а сколько – от Бога. [6, с.24]
Уже с первых страниц романа можно почувствовать всю тяжесть и безысходность жизни его главного героя. Бывший студент Раскольников обитает в каморке «под самой кровлей высокого пятиэтажного дома». Главные качества изображенного в романе пространства – теснота и узость. Герой, попавший в такое пространство, чувствует духовную пустоту и одиночество: «... он был в раздражительном и напряженном состоянии... углубился в себя и уединился от всех...». На протяжении всего романа Раскольников будет томиться, эгоистично отгораживаясь от других людей, и лишь в конце выйдет на перекресток, то есть открытое пространство, чтобы просить прощения у всего мира. С этого момента начнется его духовное воскрешение.
Но пока Родион, словно в бреду, мечется по грязным улицам Петербурга, вонючим лестницам и чердакам, мрачным распивочным. Герой задумал совершить действие, которое полностью изменит его жизнь. Эта мысль зародилась у него тогда, когда он заложил у старухи-процентщицы кольцо – подарок сестры. Раскольников тогда испытал ненависть к вредной и ничтожной старушонке, наживающейся па чужой беде. Старуха и у читателя вызывает негативные ощущения: она недоверчиво рассматривает посетителя, не желая поначалу его пускать, глаза у нее сверкают в темноте, она кашляет и кряхтит, а шея ее напоминает «куриную ногу». И вот у Раскольникова появилась мысль, которая привела его к преступлению.
Он случайно слышит разговор студента с офицером о «глупой, бессмысленной, ничтожной, злой, больной старушонке, никому не нужной и, напротив, всем вредной». Студент говорит, что убийство старухи не будет преступлением: «Одна смерть и сто жизней взамен – да ведь тут арифметика!» Эти слова врезаются в память Родиона.
Затем в трактире Раскольников слушает исповедь пьяного Мармеладова и узнает о его дочери Сонечке, которая продает себя ради спасения семейства. История Сони Мармеладовой перекликается с судьбой Дуни, сестры Раскольникова, отдающей свою руку нелюбимому человеку ради «бесценного Роди». Символы вечной жертвы предстают перед воображением героя: «Сонечка, Сонечка Мармеладова, вечная Сонечка, пока мир стоит!».
Именно художественный образ трактира, использованный Достоевским в его романе, играет, на наш взгляд, далеко не последнюю роль. Ведь именно в стенах трактира раскрывается некий двусмысленный психологизм, отношения людей в Петербурге того времени. Именно здесь происходят немногочисленные, но такие глубокие, с точки зрения психологии героев, беседы, называемые автором «кабачными разговорами».
Первый из таких разговоров состоялся уже в начале романа. С нашей точки зрения, он утвердил Раскольникова в мысли о предельно до крайности возбуждённой трагедии жизни, именно в тот момент он переживает наивысшее напряжение, которое прикрывает, но ещё не открывает полностью самые глубинные его причины преступления.
Так, герой решил отнести колечко; разыскав старуху, с первого же взгляда, еще ничего не зная о ней особенного, он почувствовал к ней непреодолимое отвращение. После этого он взял у нее два «билетика» и по дороге зашел в один плохонький трактиришко. Там он спросил чаю, сел и крепко задумался. Странная мысль наклевывалась в его голове, как из яйца цыпленок, и очень, очень занимала его. Почти рядом с ним на другом столике сидел студент, которого он совсем не знал и не помнил, и молодой офицер. Они сыграли на биллиарде и стали пить чай. Вдруг он услышал, что студент говорит офицеру про процентщицу, Алену Ивановну, коллежскую секретаршу, и сообщает ему ее адрес. Это уже одно показалось Раскольникову как-то странным: он сейчас оттуда, а тут как раз про нее же. Конечно, случайность, но он вот не может отвязаться теперь от одного весьма необыкновенного впечатления, а тут как раз ему как будто кто-то подслуживается: студент вдруг начинает сообщать товарищу об этой Алене Ивановне разные подробности. – Славная она, – говорил он, – у ней всегда можно денег достать. Богата как жид, может сразу пять тысяч выдать, а и рублевым закладом не брезгает. Наших много у ней перебывало. Только стерва ужасная... И он стал рассказывать, какая она злая, капризная, что стоит только одним днем просрочить заклад, и пропала вещь, что дает вчетверо меньше, чем стоит вещь, а берет пять - семь процентов в месяц и т. п. Кроме того, студент сообщил, что у старухи есть сестра, Лизавета, которую она, «такая маленькая и гаденькая, бьет поминутно и держит в совершенном порабощении, как маленького ребенка, тогда как Лизавета, по крайней мере, восьми вершков росту...».[3, с.44-45]
В тот момент, после невольного участия Раскольникова в трактирном диалоге, в душе героя зародился замысел убийства, который полностью и целиком соответствовал его теории. Таким образом, Раскольников - внимательный слушатель пьяной болтовни самораскрывается, саморазоблачается, обнаруживая подлинный масштаб своего нравственного падения и последовательность возникновения идей и планов.
«Этот ничтожный, трактирный разговор имел чрезвычайное на него влияние при дальнейшем развитии дела: как будто действительно было тут какое-то предопределение указание...».
«Третьего дня в трактире тоже история: пообедал, а платить не желает; “я, дескать, вас в сатире за то опишу”».
«Газеты есть? – спросил он, входя в весьма просторное и даже опрятное трактирное заведение о нескольких комнатах, впрочем, довольно пустых. Два-три посетителя пили чай, да в одной дальней комнате сидела группа, человека в четыре, и пили шампанское. Раскольникову показалось, что между ними Заметов. Впрочем, издали нельзя было хорошо рассмотреть. “А пусть!” - подумал он. - Водки прикажете-с? - спросил половой. - Чаю подай. Да принеси ты мне газет, старых, этак дней за пять сряду, а я тебе на водку дам».[3, с.80]
И снова трактир, чистый и опрятный, но с теми же пустыми людьми и их маловажной бессмысленной болтовнёй. Но даже в этих разговорах «ни о чём» мы можем проследить психологию героя, его отдалённость и чувство собственного превосходства над остальными. Трактир / кабак словно давал ему эту возможность – стать выше, стать вне человеческого и человечности. Здесь все та же арифметика вместо твердой нравственной идеи.
«И... и главное, он такой грубый, грязный, обращение у него трактирное; и... и, положим, он знает, что и он, ну хоть немного, да порядочный же человек... ну, так чем же тут гордиться, что порядочный человек?» [3, с.98]
«Трактирное обращение» – в данной ситуации перенос понятия трактир на описание характеристики поведения человека, на наш взгляд, безусловно гениальный психологический ход Ф.М. Достоевского. Ведь при ассоциативном мышлении в фантазии читателя мгновенно возникает образ чего-то грубого, низкого и даже низменного.
«Ну да, черт! А пусть! Ну и нарочно буду такой грязный, сальный, трактирный, и наплевать! Еще больше буду!..»[3, с.102]
Данная цитата является безоговорочным подтверждением нашей предыдущей мысли. Данное значение трактирного человека несёт в себе эмоционально окрашенное описание внешности и черт характера человека. Такое множество черт вместились всего в одном понятии – гениальное сужение значения.
«- Он был не в себе вчера, - задумчиво проговорил Разумихин. - Если бы вы знали, что он там наговорил вчера в трактире, хоть и умно... гм! О каком-то покойнике и о какой-то девице он действительно мне что-то говорил вчера, когда мы шли домой, но я не понял ни слова... А впрочем, и я сам вчера...»
«Плюнь? А завтра опять допрос! – проговорил он с горечью, – неужели ж мне с ними в объяснение войти? Мне и то досадно, что вчера я унизился в трактире до Заметова...»
«Он ни о чем не думал. Так, были какие-то мысли или обрывки мыслей, какие-то представления, без порядка и связи, - лица людей, виденных им еще в детстве или встреченных где-нибудь один только раз и об которых он никогда бы и не вспомнил; колокольня В-й церкви; биллиард в одном трактире и какой-то офицер у биллиарда, запах сигар в какой-то подвальной табачной лавочке, распивочная, черная лестница, совсем темная, вся залитая помоями и засыпанная яичными скорлупами, а откуда-то доносится воскресный звон колоколов... Предметы сменялись и крутились, как вихрь. Иные ему даже нравились, и он цеплялся за них, но они погасали, и вообще что-то давило его внутри, но не очень. Иногда даже было хорошо... Легкий озноб не проходил, и это тоже было почти хорошо ощущать».[3, с.163]
Так или иначе, присутствие трактиров, «кабачных разговоров» сопровождает читателя на протяжении всего романа: начиная от неизменно важных деталей и причинно-следственных отношений трактира и событий с ним связанных, заканчивая мелкими, практически бессмысленными сравнениями и упоминаниями.
«Порой, вдруг находя себя где-нибудь в отдаленной и уединенной части города, в каком-нибудь жалком трактире одного, за столом, в размышлении, и едва помня, как он попал сюда, он вспоминал вдруг о Свидригайлове: ему вдруг слишком ясно и тревожно сознавалось, что надо бы, как можно скорее, сговориться с этим человеком и, что возможно, порешить окончательно». [3, с.168]
Трактир в произведении не только место встреч и напоминание о недостатках Петербурга того времени, который, кстати, отображал действительность и был мерзок и жалок в описании Достоевского, на наш взгляд, лишь из-за характеров и моральных принципов его обитателей либо же являлся причиной столь дерзких их характеров. Трактир также и обстановка в которой герои размышляли, строили свои внутренние диалоги, планы будущих действий. Вытекает вполне логичный вывод – какая обстановка, такие и мысли и решения.
Но дело в том, что он в последнее время, хоть и всегда почти был один, никак не мог почувствовать, что он один. Случалось ему уходить за город, выходить на большую дорогу, даже раз он вышел в какую-то рощу; но чем уединеннее было место, тем сильнее он сознавал как будто чье-то близкое и тревожное присутствие, не то чтобы страшное, а как-то уж очень досаждающее, так что поскорее возвращался в город, смешивался с толпой, входил в трактиры, в распивочные, шел на Толкучий, на Сенную. Здесь было уж как будто бы легче и даже уединеннее. В одной харчевне, перед вечером, пели песни: он просидел целый час, слушая, и помнил, что ему даже было очень приятно. Но под конец он вдруг стал опять беспокоен; точно угрызение совести вдруг начало его мучить: «Вот, сижу, песни слушаю, а разве то мне надобно делать!»[3, с.245]
Герой искал спасение в подобных заведениях. Его «кабачный разговор» с самим собой действовал разрушающе на его психику. Казалось бы – песни, отвлекаясь от собственных мыслей и угрызений совести печаль героя должна была отступить, но не тут то было. Снова трактир выступает как показатель психологии Раскольникова. Его внутренних терзаний и переживаний, внутренней борьбы с самим собой, мыслями, совестью, нравственностью.
«Господину Заметову, прежде всего ваш гнев и ваша открытая смелость в глаза бросилась: ну как это в трактире вдруг брякнуть: "Я убил!" Слишком смело-с, слишком дерзко-с, и если, думаю, он виноват, то это страшный боец! Так тогда и подумал-с. Жду-с! Жду вас изо всех сил, а Заметова вы тогда просто придавили и... ведь в том-то и штука, что вся эта проклятая психология о двух концах!»[3, с.258]
В данном случае «кабачный разговор» – снова показатель внутреннего мира героя. Ведь Раскольников знал на тот момент, что несчастный Миколка именно там сознался в преступлении, которого не совершал.
«Он находился на -ском проспекте, шагах в тридцати или в сорока от Сенной, которую прошел. Весь второй этаж дома налево был занят трактиром. Все окна были отворены настежь; трактир, судя по двигавшимся фигурам в окнах, был набит битком. В зале разливались песенки, звенели кларнет, скрипка и гремел турецкий барабан. Слышны были женские взвизги. Он было хотел пойти назад, недоумевая, зачем он повернул на -ский проспект, как вдруг, в одном из крайних отворенных окон трактира, увидел сидевшего у самого окна, за чайным столиком, с трубкою в зубах, Свидригайлова». [3, с.272]
Впоследствии между Раскольниковым и Свидригайловым состоялся занимательный «кабачный разговор», в котором явно прослеживаются морально-этические взгляды и раскрытие нравственных понятий одного и второго героя.
«Только что похоронили Марфу Петровну? – Ну да, – улыбнулся с побеждающею откровенностью Свидригайлов. Так что ж? Вы, кажется, находите что-то дурное, что я о женщинах так говорю?
– То есть нахожу я или нет дурное в разврате?»
«Ну, так что ж, ну и на разврат! Дался им разврат. Да люблю, по крайней мере, прямой вопрос. В этом разврате, по крайней мере, есть нечто постоянное, основанное даже на природе и не подтвержденное фантазии, нечто всегдашним разожженным угольком в крови прерывающее, вечно поджигающее, которое и долго еще, и с летами, может быть, не так скоро зальешь. Согласитесь сами, разве не занятие в своем роде?» [3, с.289]
Последующая тема о самоубийстве была неизменно важным этапом и странным совпадением, на наш взгляд, является то, что произошёл данный разговор именно в трактире. Довольно странный выбор местности для обсуждения подобных вопросов. Шум, веселье и прочие черты трактирной обстановки, возможно и имели влияние на сознание и внутренний мир героев в тот момент, да и алкоголь сыграл свою немаловажную роль.
«В Свидригайлове он убедился как в самом пустейшем и ничтожнейшем злодее в мире».
Но, несмотря на этот вывод, «кабачный разговор» продолжился.
«Весь этот вечер до десяти часов он провел по разным трактирам и клоакам, переходя из одного в другой. Отыскалась где-то и Катя, которая опять пела другую лакейскую песню о том, как кто-то, “подлец и тиран”»[3, с.296]
Выводы
Когда перед читателями возникают образы трактиров, то подчёркивается, прежде всего, их грязь и удушливая атмосфера. Например, спустя немного времени после общения в кабаке, Свидригайлов спустил курок револьвера у собственного виска. Возможно, не «кабачные разговоры» в чистом виде имеют влияние на подобные решения героев, но косвенно служат причиной. То, что обсуждалось в данной обстановке, происходит в реальной действительности.
Литература
1. Белов С.В. Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» / Белов С.В. - М.: Просвещение, 1984. – с.204.
2. Галажинская О. Литература в школе / Галажинская О. – М.: Наука, 2003.-С. 26-29. – (Свет Сониной души; №5).
3. Достоевский Ф.М. Преступление и наказание/Достоевский Ф.М. – Ленинград: Художественная литература, 175 – 559.
4. Кирпотин В. Я. Достоевский-художник/ Кирпотин В.Я. - М., 1972.
5. Мочульский К.В. Великие русские писатели XIX века / Мочульский К.В. - М., 2000.
6. Савельева В. Сны и циклы сновидений в произведениях Ф.Достоевского /Савельева В. - М.: Русская словесность, 2002. -.С.24 – 31. - № 7.
7. Туниманов В.А. Творчество Достоевского 1854-1862 / В.А. Туниманов. – Ленинград: Наука, 1980. – С. 118 – 121.
8. Щенников Г. Целостность Достоевского/ Щенников Г. - Екатеринбург: Урал, 2001. - 440 с.
Резюме
В данной работе рассматривается роль и значение кабачного мира и, в частности, «кабачного» разговора в качестве особенного жизненного пространства героев романа «Преступление и наказание», которое выполняет сюжетообразующие функции. Именно художественный образ трактира, использованный Достоевским в его романе, играет, на наш взгляд, далеко не последнюю роль. Ведь именно в стенах трактира раскрывается некий двусмысленный психологизм, отношения людей в Петербурге того времени. Именно здесь происходят немногочисленные, но такие глубокие, с точки зрения психологии героев, беседы, называемые автором «кабачными разговорами». Возможно, не «кабачные разговоры» в чистом виде имеют влияние на различные решения героев, но косвенно служат причиной. То, что обсуждалось в данной обстановке, происходит в реальной действительности.
Ключевые слова: «кабачный разговор», трактир, психологизм, ораторы, слушатели.
Summary
This article considers the role and importance of pubs world and, in particular, "Pubs" conversation as special living space of the characters of the novel "Crime and Punishment ", which performs the function of plot. The artistic image of the restaurant used by Dostoevsky in his novel, plays, in our opinion, not the last role. In the walls of the restaurant revealed some ambiguous psychology, attitudes of people in St. Petersburg of that epoch. Here occur infrequent, but so deep in terms of psychology of the characters, conversations, the author called «Pubs talk». Perhaps not «Pubs conversations» pure have an impact on various solutions of characters, but indirectly serve the cause. What has been discussed in the present situation, there is in reality.
Keywords: «Pubs conversation», restaurant, psychology, speakers, listeners.
|
| |
| |
