Вопрос о взаимоотношении языка и мышления, а также о тесной взаимосвязи культуры и языка был поставлен в трудах отечественных и зарубежных лингвистов несколько сотен лет назад и, не утратив актуальности, со временем еще и приобрел новые, более глубокие оттенки. Говоря о состоянии современной науки, следует упомянуть об интенсивном расширении границ языковедения, кроме того, о конкретных тенденциях, которые влияют на вектор её развития – интеграции отдельных отраслей знаний, образовании новейших дисциплин на стыке наук, например, когнитивной лингвистики, лингвокультурологии, а вместе с развитием последней – повышение интереса к культурным концептам, чем и обусловлена актуальность данного исследования.
Следует заметить, что изучение любого лингвокультурного концепта как основной единицы языковой картины мира представляет ценность для выявления особенностей культуры и мировидения конкретного общества. А некоторые концепты представляют особую значимость в когнитивном пространстве и в культуре языкового сообщества, потому актуальность нашего исследования выражается также и в противоречии между важностью понятия лингвокультурного концепта и отсутствием единства подходов к методам его описания.
Объектом исследования является лингвокультурный концепт как явление культурологической лингвистики, предметом – его сущностные характеристики, понятийная, ценностная, образная составляющие. Целью исследования является комплексный анализ понятия «лингвокультурный концепт». При этом будут решаться следующие задачи: рассмотреть и конкретизировать определение понятия «лингвокультурный концепт» и проблему его изучения в современной лингвистике, рассмотреть базовые сущностные характеристики лингвокультурных концептов. Предполагается определенный вклад полученных результатов в дальнейшую разработку теоретических проблем лингвоконцептологии и лингвокультурологии, связанных с изучением языковой картины мира и лингвокультурного концепта, в этом видим теоретическую значимость нашей работы. Практическая значимость исследования заключается в том, что более глубокое рассмотрение понятия культурного концепта будет использовано в дальнейшем при изучении национальной культуры и для сравнительного анализа данного понятия с основными понятиями различных языковых картин мира.
Для начала, хотелось бы обозначить, что одними из приоритетных исследований данной области когнитивной науки, признаются научные труды, выполненные в рамках филологического концептуализма (С. Г. Воркачев, А. Вежбицкая, В. И. Карасик, Е. С. Кубрякова, Ю. С. Степанов, В. М. Топорова, В. И. Шаховский и др.). Базисным термином филологического концептуализма выступает концепт – сложное структурно-смысловое образование, не имеющее сегодня однозначного толкования среди ученых. Существует два основных подхода в понимании концепта – лингвокогнитивный (А. П. Бабушкин, Н. Н. Болдырев, Е. С. Кубрякова, М. В. Пименова, Е. В. Рахилина, И. А. Стернин и др.) и лингвокультурный (Е. В. Бабаева, В. И. Карасик, Н. А. Красавский, В. В. Красных, В. Т. Клоков, В. П. Нерознак, Н. Н. Панченко, Г. Г. Слышкин, А. Д. Шмелев, С. А. Аскольдов и др.), при этом нельзя не заметить, что на сегодняшний день в лингвистической литературе обнаруживаются десятки различных определений концепта, все они имеют право на жизнь, отражая ту или иную сторону этого многогранного понятия.
Впервые концепт был описан еще в работе С. А. Аскольдова «Концепт и слово» в 1928 году. По его определению, «концепт есть мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» [2, с. 269]. По мнению Ю. С. Степанова, концепт – это «сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека» [16, с. 41]. Н. Д. Арутюнова определяет концепты «как понятия практической (обыденной) философии, возникающие в результате взаимодействия таких факторов, как национальная традиция и фольклор, религия и идеология, жизненный опыт и образы искусства, ощущения и системы ценностей» [1, с. 3]. С. Х. Ляпин понимает под концептом «многомерное культурно-значимое социопсихическое образование в коллективном сознании, опредмеченное в какой-либо языковой форме» [12, с. 16]. А. П. Бабушкин определяет концепт «как любую дискретную содержательную единицу коллективного сознания, отражающую предмет реального или идеального мира, хранимую в национальной памяти носителей языка в виде познанного субстрата» [3, с. 29].
С точки зрения когнитивного подхода концепт – это единица «ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знания и опыт человека; оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике» [9, с. 90]. По мнению З. Д. Поповой и И. А. Стернина, концепт – это «глобальная мыслительная единица, представляющая собой квант структурированного знания» [14, с. 4]. Концепты – это посредники между словами и экстралингвистической действительностью, именно поэтому значение слова не может быть сведено исключительно к образующим его концептам. Многие лингвисты считают концепт значительно более широким, чем лексическое значение (В. И. Карасик, С. А. Аскольдов).
Итак, мы рассмотрели различные толкования понятия концепта как базового понятия лингвокультурологии. Однако, для более полного понимания механизмов отражения культуры в языке, необходимо рассмотреть определение понятий «лингвокультура», «языковая картина мира», «концептосфера».
Непосредственным результатом взаимодействия или наложения двух семиотических систем (культуры и языка) может считаться оязыковленная культура или лингвокультура. Л. А. Городецкая определяет лингвокультуру как «часть культуры народа, представляющую собой совокупность явлений культуры и явлений языка, взаимосвязанных друг с другом и отраженных в сознании отдельной личности» [5]. Понятие «картина мира» относится к числу фундаментальных понятий, выражающих специфику человеческого бытия. Существует столько картин мира, сколько имеется способов мировидения. Языковая картина мира не стоит в ряду специальных картин мира, она им предшествует, поскольку невозможно понимать мир, не зная языка. Когнитивная лингвистика рассматривает картину мира как целостный, глобальный образ мира, который является результатом всей духовной активности человека. Основными структурными единицами языковой картины мира считаются концепты, а концептосфера – совокупность концептов, из которых складывается миропонимание носителя языка. Таким образом, концепты представляют мир в сознании человека, образуя «концептуальную систему, а знаки человеческого языка кодируют в слове содержание этой системы» [13, с. 47]. Концепты существуют уже в готовом виде, и, к тому же, не подвергаясь никакому членению или разложению, они принимают участие в процессах обдумывания или подготовки к внешней речи в виде определенных единиц, содержащих информацию о внешнем мире и «выводящих» результаты мыслительной деятельности человека «во внешний мир». «Содержание концепта определяется национальным, профессиональным, личным и другим опытом человека» [10, с. 5].
Очевидным считаем тесную взаимосвязь концептов с языком, репрезентация концепта происходит как раз с помощью средств языка, в котором он реализуется.
Таким образом, именно анализ вербальной объективации понятийной, ценностной и предметной-образной составляющих лингвокультурного концепта позволяет достаточно полно описать конкретный концепт, его место в лингвокультуре и в сознании носителей языка. При этом языковая объективация лингвокультурного концепта может осуществляться на всех уровнях языка, но чаще всего входы в концепт осуществляются средствами лексики и фразеологии.

ЛИТЕРАТУРА
1. Арутюнова Н. Д. Введение / Н. Д. Арутюнова // Логический анализ языка: Ментальные действия. – М.: Наука, 1993. С. 3 – 5.
2. Аскольдов С. А. Концепт и слово / С. А. Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология / Под ред. В. П. Нерознака. – М.: Академия, 1997. – С. 267 – 279
3. Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А.П. Бабушкин. – Воронеж: Изд-во Воронежского государственного университета, 1996. – 103 с.
4. Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С. Г. Воркачев // Филологические науки. – 2001. – № 1. – С. 64-72.
5. Городецкая Л. А. Лингвокультурная компетентность личности как культурологическая проблема: Автореферат: дисс. докт. культурологии / Л. А. Городецкая. – Москва, 2007. – Режим доступа: http://vak.ed.gov.ru/common....aLA.doc
6. Залевская А. А. Психолингвистический подход к проблеме концепта / А. А. Залевская // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. – Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 2001. – С. 36 – 44.
7. Карасик В. И. Культурные доминанты в языке / В. И. Карасик // Языковая личность: культурные концепты. – Волгоград – Архангельск: Перемена, 1996. – С. 3 – 16.
8. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В. И. Карасик. – Волгоград: Перемена, 2002. – 476 с.
9. Кубрякова Е. С. Об установках когнитивной науки и актуальных проблемах когнитивной лингвистики / Е. С. Кубрякова // Известия РАН. Сер. лит. и яз. 2004. – № 3. – С. 3 – 12.
10. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка / Д. С. Лихачев // Известия АН. Серия литературы и языка. – 1993. – Т.52. – №1. – С. 3 – 9
11. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка / Д. С. Лихачев // Очерки по философии художественного творчества. – СПб.: Питер, 2005. – С.147 – 165
12. Ляпин С. Х. Концептология: к становлению подхода / С. Х. Ляпин // Концепты. Научные труды центроконцепта. – Вып. 1. – Архангельск: Изд-во Поморского ун-та, 1997. – С. 11 – 35.
13. Маслова В. А. Когнитивная лингвистика: учебное пособие / В. А. Маслова. – Минск: Тетра Системс, 2004. – 256 с.
14. Попова З. Д. Понятие концепта в лингвистических исследованиях / З. Д. Попова, И. А. Стернин. – Воронеж: Изд-во Воронежского государственного университета, 1999. – 30 с.
15. Попова З. Д. Очерки по когнитивной лингвистике / З. Д. Попова, И. А. Стернин. – Воронеж: Истоки, 2001. – 192 с.
16. Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования. – М.: Языки русской культуры, 1997. – 824 с.